История страны и континента не является фатально зависимой от их
географии, потому человеческое упорство способно превращать устоявшиеся
ментальные пейзажи, и наблюдать за этими трансформациями - большая
интеллектуальная радость.
Революция
достоинства и маґнатская контрреволюция, российская интервенция и
капитуляция Запада существенно изменили «воображаемую географию» Европы и
место Украины в ней. Поэтому
сейчас Украина - уже не «забрало европейской культуры от азиатских орд»
(Михаил Грушевский), не пространство «между Востоком и Западом»
(Вячеслав Липинский), не "страна границ» (Степан Рудницкий), не нация
«на грани двух миров» (Степан Ленкавский), не предел, «повернутый лицом на Запад » (Дмитрий
Чижевский), и не поприще Великой границы (Ярослав Дашкевич). Она больше не пограничья-Фронтир-Лимитроф, ни перекрёсток цивилизаций и
не контактная зона - как утверждал Второй Майдан, «Украина - это
Европа!».
Однако
это особая Европа - десятка стран между Балтикой и Черным морем:
Центрально-Восточная, Средняя, «новая», «другая», «промежуточная»,
«третья» и даже "лучшая" Европа, Междуморье, Międzymorze, Intermarum. И
то, что это Междуморье сейчас стало ценностным стержнем Европы,
является следствием не только Революции достоинства, но и событий
последних веков его истории. В
Новое время эти страны не знали ни западного абсолютизма, ни восточного
деспотизма - здесь властителей выбирал, контролировал и при
необходимости отстранял политический народ (шляхта и казачество),
который завоевал себе у государства золотые вольности (впрочем уже
Григорий Сковорода протестовал против сближения вольности и злата, потому что «против вольности ещё оно блато»). В модерные времена эти древние вольности были распространены на все общество и переосмыслены как права человека; так же старинное рыцарское jus resistendi (право на сопротивление)
стало правом нации на восстание, а pacta conventa (соглашение между
избранным правителем и избирателями) - общественным договором.
В
то же время география обусловила не один темный сюжет истории
Междуморья: зажатые между четырьмя империями, здешние сообщества в конце
концов потеряли свои раннемодерные государства, а затем были подвергнуты
германизации, замирению и обрусению. Несмотря
на то, что все они впоследствии пережили национальное возрождение и
сразу принялись восстанавливать собственную субъектность, и это
центробежное давление разорвало империи Запада и Востока. А окончательно Междуморье сформировалось как цивилизация свободы в
середине ХХ века - благодаря своему опыту вооруженного сопротивления
«освободителям» с Запада и Востока.
С тех пор и там, и там жалуются на «большой национализм малых наций» Междуморья и считают их «больными историей». Эти
нации действительно вызывающе настаивают на своей исторической
преемственности и упорно защищают свою историческую память и основанную
на ней идентичность - одновременно национальную и европейскую. Они
действительно признают свои культуры уникальными, а свои языки
сакральными, а к тому же еще и отмечают собственную политическую
самодостаточность.
И даже больше: человек Междуморья до сих пор лелеет европейский
рыцарский этос - достаточно посмотреть, как крайне неполиткорректно он
обращается с оккупантами и их коллаборационистами, или как он
по-старомодному, пренебрегая обвинениями в сексизме, проявляет уважение к
женщинам.
А
Запад оказался на обочине Европы, потому что отрекся себя, отдав свое
ценностное первородство за миску гибридной чечевичной похлебки. Неудивительно,
что современному западному человеку злато заслонило вольность - как
предостерегал Макс Вебер еще столетие назад, погоня за прибылью,
свободная от религиозных и моральных ограничений, быстро приобретает
характер спортивной страсти. Эта
страсть в конце концов поощряет к бегству от свободы в стабильность,
«безопасность» и святой покой, и тогда ценности уступают интересам,
мораль - целесообразности, вдохновение - цинизму, достоинство -
успешности, идеализм - «реализму», а критичность - внушаемости. Сегодня
эта «спортивная» страсть побуждает Запад «сбалансировать» права жертвы
агрессии с «законными интересами» агрессоров, а затем отбирает волю защищать собственные воздушные и морские границы от нарушений,
свои самолеты и эсминцы - от провокаций, а своих женщин - от уличного шума в новогоднюю ночь.
И
теперь именно нации Междуморья сохраняют европейскую традицию и
обогащают ее новыми смыслами и значениями, и именно их воспитанная
историей воля к свободе сейчас меняет «ментальную карту» Европы. И
хотя эти сообщества не смогли предотвратить повторение Мюнхена в
Минске, однако они еще могут воспрепятствовать повторению Ялты, если
действовать согласно с духу Гадячского договора 1658 года между Короной
Польской, Великим княжеством Литовским и Войском Запорожским «Совместный
совет и общие силы народов должны быть против любого врага».
Виталий Пономарев
Создание сайта: 
